Как возрождали святыню

20 ноября 2024 г.

В боровском Музейно-краеведческом комплексе «Стольный город Боровск» открылась фотовыставка, посвящённая истории реставрации Пафнутьев-Боровского монастыря. Процесс этот только на первый взгляд может показаться рутинным и монотонным. На самом деле здесь много загадочного, интересного, удивительного

Печальная участь

Монастырь, бесспорно, является одним из знаковых памятников архитектуры и живописи древнерусского периода. Об этом впервые было заявлено в государственном масштабе с приходом советской власти. После национализации обители сюда одна за другой стали приезжать комиссии от различных наркоматов. В результате 3 января 1919 г. исторический памятник был поставлен на государственную охрану.
Но, как отмечает главный научный сотрудник МКК Нелли ЛОШКАРЁВА, местная власть отнеслась к этому, мягко говоря, формально: «Для неё бывший монастырь стал всего лишь источником извлечения всевозможной выгоды. И это продолжалось довольно долго».
После ухода монахов на территории обители организовали музей. Но постепенно его вытеснили учащиеся исправительно-трудового учреждения и индустриально-ремесленной школы, которых поселили в монастыре. К ценностям они относились варварски. Участь уникальных экспонатов была печальна, как, впрочем, и судьба строений. В книге «Святые свидетели вечности» ЛОШКАРЁВА приводит фрагменты актов, составленных представителями разных комиссий в начале 1930-х гг. «Знаменитый Рождественский собор был пуст и носил следы недавних разрушений: поломанный пол в храме и алтаре (учащиеся искали ценности), разбитые окна, от паникадила остался только стержень…». «В Ирининском приделе собора разобран и почти уничтожен редкий древний иконостас. Из икон XVI в. устроены судки для собак и клетки для кроликов». А ведь это речь идёт не обо всём монастыре, а лишь об одном храме! Привожу эти фрагменты для того, чтобы было понятнее, какой объём работ предстоял в будущем реставраторам. Но до этого было ещё далеко.
В июле 1945 г. Калужский областной отдел по делам архитектуры попытался воздействовать на Боровский райисполком: «Одним из наиболее замечательных памятников в Калужской области является комплекс архитектурных построек XVI-XVII вв. бывшего Пафнутьева монастыря, ввиду чего необходимо обратить особое внимание и на сохранение этого ценнейшего памятника архитектуры…». Но местные власти по уже сложившейся традиции не сочли нужным хоть как-то отреагировать на призыв.

И грянул гром

Наверное, должно было случиться нечто такое, что заставило бы встрепенуться, задуматься. И такое событие произошло 14 мая 1954 года – ночью обрушился центральный барабан собора Рождества Пресвятой Богородицы. Раздавил два трактора (в то время на территории обители располагалось училище механизации сельского хозяйства). Поскольку 14 мая – день памяти Пафнутия, верующие люди увидели в этом некое знамение. Дескать, Преподобный таким образом напоминает о себе, делает людям предупреждение. Воистину – пока гром не грянет…
Вот тогда-то и засуетились: в монастырь повалили разного рода специалисты из всяческих ведомств и учреждений, и самые главные, и масштабом поменьше. Через несколько месяцев Всесоюзный производственный научно-реставрационный комбинат (ВПНРК) начал проводить научно-исследовательские и проектные работы. Большую роль в спасении монастырского ансамбля сыграло Постановление Совета Министров РСФСР от 30 августа 1960 г. о придании ему статуса памятника федерального значения.
В том же году при ВПНРК был создан Боровский реставрационный участок, а через некоторое время на его базе – Калужская специальная реставрационная мастерская. Вскоре и начались работы.

Вернуть красоту

Задача – не просто восстановить архитектурный ансамбль, но и вернуть его первоначальный вид. Так, в Рождественском соборе вместо куполов XVIII века, построенных в стиле «провинциального барокко», были восстановлены шлемовидные купола, свойственные древнерусскому стилю.
Вот как рассказывает о реставрации писатель Дмитрий ЖУКОВ в книге «Город за Красивым поворотом»: «Под стены собора, колокольни, трапезной реставраторы подкапывались на глубину пять-шесть метров, выскребали гнилые сваи, заливали бетон. Чудом выглядела их работа по восстановлению центрального купола собора. А заодно и стены, и башни монастыря нарастили, восстановили.
Находок было много – изразцы, саркофаги, кувшины. А тем временем взялись за фундамент и цоколь собора. И тут это самое и случилось…Стали попадаться бруски со слоями старой штукатурки, а на ней – фрагменты фресок! Краски нежные – желтоватые, розовые, коричневые…Целый лик старца высветился, с розовым нимбом вокруг головы. Пятьсот почти лет сидел он в цоколе собора, на северной его стороне. Что тут началось! Сбежались все, и в том числе главный архитектор проекта реставрации монастыря Валентина Николаевна Меркелова, художник-реставратор Игорь Максимович Гудков. Тогда-то и было произнесено имя: «Дионисий!».
Конечно, вы поняли, что речь идёт о выдающемся живописце XV века. Его фрески были наиболее громкими находками. Но за те десятилетия, что проводились реставрационные работы, сделано ещё немало открытий. Например, в том же соборе мастерами под руководством художника-реставратора Леонида МУРАВЬЁВА-МОИСЕЕНКО восстановлены фрески с изображением великомученика Фёдора СТРАТИЛАТА , великомученицы Ирины.
Удалось вернуть первоначальный облик колокольне, укрепить её фундамент. Установили новую маковку с крестом, покрытую золотым напылением. А вот с часами, украшавшими строение, оказалось сложнее. «В 1930-е годы механизм часов передали на хранение в музей «Коломенское», – рассказывает Нелли ЛОШКАРЁВА. – Уцелевший на колокольне циферблат весной 2005 г. в связи с установкой электронного устройства вновь ожил. На нём восстановили стрелки и позолотили цифры».
Немало пришлось потрудиться с храмом во имя пророка Ильи с больничными палатами. Вначале архитекторы провели обследование и установили, что палаты и храм были сооружены в один строительный этап. После этого полностью воссоздали планировку помещений. Вплоть до того, что вернули слуховые проёмы, устроенные, видимо, для того, чтобы лежачие больные могли слышать, как проходит церковная служба. Преобразили фасадную отделку, характерную для построек второй половины XVII в. : цоколь, карниз, кокошники четверика.

Эхо войны

Нельзя не вспомнить, что монастырь немало пострадал в ходе различных войн. Во время Великой Отечественной при обстреле в ночь на 2 января 1942 г. один из немецких снарядов угодил в купол Митрофановского храма, но не взорвался, застряв в слоях мусора и голубиного помёта.
В 1972 году в ходе реставрационных работ снаряд обнаружили, вызвали сапёров, которые вывезли опасную находку в овраг у деревни Редькино, и взорвали. В дальнейшем укрепили верхнюю часть храма, заменили кровлю, сделали деревянную лестницу и обновили цоколь с северной стороны. Позднее отреставрированы фасады, фрагмент галереи и подклет. В 1990 г. под руководством МУРАВЬЁВА-МОИСЕЕНКО мастера вернули прежний вид живописи в куполе, апсидах, на стенах и арках храма.
Летом 1992 г. храм святителя Митрофана вновь освятили, вскоре восстановили и усыпальницу. По истечении некоторого времени в церкви возобновили иконостас и обустроили интерьер иконами и церковной утварью.
Также реставраторы реанимировали и другие строения – братские корпуса, стены и башни. Здесь тоже было немало проблем. Крепостная стена около Георгиевской башни упала ещё в 1939 году, едва не завалив гуляющую молодёжь. А вот что вспоминает бригадир Николай СМАЗНОВ: «Юго-восточная стена XVI века была наклонена на дорогу на 1 метр. В 1967 году с зимы начались работы. Стену вывешивали домкратами, по отвесу, и с огромным трудом вернули её на место».
К слову, на одной из старых фотографий Николай Сергеевич, будучи подростком, стоит на крепостной стене. В тот период он вместе с друзьями прибегал в монастырь из любопытства, поглазеть на процесс реставрации. Со временем стал помогать, зарабатывать. И в итоге дорос до настоящего мастера в этом деле.

По зову сердца

Сотворённое реставраторами называл чудом не только писатель Дмитрий ЖУКОВ, но и боровский краевед, основатель музея на территории монастыря Алексей АНТИПОВ. В книге «Живые корни России» Алексей Алексеевич пишет, с каким энтузиазмом трудились все – от руководителей и ведущих архитекторов до разнорабочих. Даже те, кто поначалу приходили исключительно ради заработка, постепенно проникались необыкновенной атмосферой. Начинали ощущать красоту архитектурного ансамбля, богатство внутреннего убранства, историческую ценность уникальных памятников древнерусского зодчества, культуры и искусства. И многочисленные туристические группы, для которых АНТИПОВ проводил экскурсии, всё больше интересовались не только музейными экспонатами, но и монастырём в целом – его историей, архитектурой.
С 1976 по 1994 гг. Боровский реставрационный участок возглавляла Анна ДЕНИСОВА. Деятельная, энергичная натура, Анна Леонидовна сумела и других увлечь, убедить, что в таком деле не может быть формализма. Во главу угла всегда ставилось качество. Характерный пример – открытие росписи в Юго-восточном братском корпусе. При побелке от свода отвалился кусок штукатурки, а под ним – фрагмент настенной живописи. Интуиция подсказывала: здесь кроется нечто уникальное. Очень осторожно, по миллиметру, снимали слои. Когда свод расчистили, предстала удивительная картина – изображение устройства вселенной по представлению античного астронома Птолемея. Согласно его учению, Земля находилась в центре мироздания, а вокруг неё вращались семь планет. Изображены планеты в виде кругов диаметром около полуметра, выполнены в красках нежных мягких тонов. Надпись вокруг свода гласит: «Келию расписывал сей обители иеродиакон Серафим 1824 года февраля 14 дня».
ДЕНИСОВА вспоминала: «Мы с главным архитектором проекта реставрации Валентиной Меркеловой тщательно изучали каждый уголок монастырских строений. Высчитывали размеры арок, дверных и оконных проёмов, знакомились с документальными источниками, чтобы приблизить здания к их первоначальному виду. И стройматериалы пытались подыскать соответствующие. Это были замечательные годы, я делала работу, которую очень любила».
На начальном этапе научно-исследовательские и проектные работы проводили архитекторы Олег ГУБАРЕВИЧ и Мирон ЦИПЕРОВИЧ, инженеры Борис ВОЛОГОДСКИЙ и Николай МАКОЛОВ. Огромный вклад в реставрацию монастыря внесли архитекторы Валентина МЕРКЕЛОВА и Наталья ЧУРКАНОВА, археолог Елена ХВОРОСТОВА, специалист по реставрации фресок Игорь ГУДКОВ.
А сколько отличных мастеров отметилось на этих работах – каменщики, кровельщики, кузнецы, плотники и столяры, монтажники-высотники. Иван ПОДШИВАЛОВ, Владимир ВИНОГРАДОВ, Владимир и Николай ПОЛЯКОВЫ, Николай КОНДАКОВ, Александра СМАЗНОВА, Мария МЕЛЬНИКОВА, Мария ПОПКОВА, Евгений ЗАВЕРИН, Сергей ДАВЫДОВ, Леонид ДАЛЕЙДЁНОК, Анатолий СТАРОВОЙТОВ, Николай БАХАРОВ, Николай ФОКИН, Сергей СЮКАЛО, Иван КАНЮКА, Юрий БУРМИСТРОВ, Алексей ШИБАРШИН.
Именно благодаря этим людям монахи 30 лет назад смогли вернуться не на руины, а в удобные для жизни помещения. И потянулся сюда народ – кто помолиться, а кто красотой насладиться.
Автор благодарит за помощь главного научного сотрудника МКК «Стольный город Боровск» Нелли ЛОШКАРЁВУ.